Летом в рамках комплексной краеведческой экспедиции энтузиасты туристского клуба «Дорога» побывали на местах бывших деревень на территории Лысьвенского района. Таких как Талка, Большой Бизь, Деменёво, Ломовка, Рябиново... В былые годы здесь кипела жизнь, но постепенно эти деревни навсегда исчезли с лица земли. И лишь немногие люди знают о них и уж совсем единицы помнят расположение домов. Мы встретились с ними, и они стали нашими проводниками в глубины уральской тайги. Пройдены десятки трудных километров по лесным заросшим дорогам, преодолены реки и болота. И всё это для того, чтобы добраться до исчезнувших деревень и сохранить упоминание о них в истории.
Огромное депо в вековом лесу
Особенно меня впечатлили окрестности бывшего посёлка Коноваловский завод, куда мы попали из деревни Заречная (Бабёнки). Представьте: огромное железнодорожное депо посреди глухого леса! Так теперь выглядит бывший посёлок Коноваловский завод и соседняя с ним деревня Коноваловка. Сюда мы добрались на моторной лодке Сергея Пайдулина, а ведёт по лесам нас Александр Дылдин, житель Бабёнок. Он в детстве охотился в этих местах вместе с отцом. Кажется, Александр Витальевич знает в Коноваловке каждый кустик, каждое деревце. «Вот этих берёз здесь не было, когда в детстве тут охотился». Огромные берёзы загадочно поскрипывают, словно отрицая слова бывалого охотника. Наша команда тоже в недоумении. А что же тогда тут было? «Поле, – отвечает Александр, – и кое-где остатки домов стояли». Выходим к такому «кое-где». Мощный бетонный фундамент, метров 18 по короткой стороне. «На века строили!» – восхищается проводник.
Невдалеке виднеется то самое депо. Размеры действительно впечатляют. В депо пять арок для пяти паровозов. Каждая арка метров десять в высоту и около восьми в ширину. Внутри депо всё заросло. Смотровые ямы затянуло травой и кустами, стены и оконные проёмы покрылись толстым слоем мха. «Как думаете, что это?» – Александр показывает на кусок бетона, очертаниями напоминающий бочку. И тут же поясняет: «Когда строили депо, привозили бетон в деревянных бочонках, некоторые из них застыли прямо в форме, а потом дерево сгнило». С удивлением разглядываем бетонные бочонки. Как интересно! Кто мог подумать, что среди глухого леса могут находиться такие вещи! А что ещё скрывает уральская тайга от нас?
Продираемся сквозь бурелом и выходим к реке Чусовой. Александр что-то усердно ищет среди высокой травы. «Могила тут, с Гражданской ещё». Все вместе прочёсываем берег, но, к сожалению, ничего не находим. «Потеряна могилка, жаль», – вздыхает проводник. Решаем, что нужно продолжить поиски ранней весной, пока нет высокой травы.
«Ненужные могилы»
Поездка в Рябиново. Тут очень красиво: пруд в высоких берегах, высокое душистое разнотравье. Когда-то здесь, кроме коренных жителей, жили раскулаченные и репрессированные. Сегодня наш проводник Анна Алексеевна Захарова, житель станции Кын. В Рябиново она родилась и провела здесь всё детство вместе с родителями. На месте деревни сейчас поле с редкими остатками домов. Большой пруд с рукотворной дамбой зарастает. Одинокая утка пугливо прячется от нас в зарослях, когда мы подходим к воде. Раньше здесь жили люди, были клуб и библиотека. Со слезами на глазах Анна Алексеевна вспоминает голодные годы, тяжёлую работу. Но замечает, что в библиотеку и клуб с радостью прибегали ребятишки со всех окрестных деревень.
Анне Алексеевне запомнился рассказ мамы, как по зиме привозили в Рябиново новых жильцов. Люди в форме НКВД бросали несчастных в лесу, практически без вещей, и уезжали. Кто мог – рыли землянки чем придётся: руками, зубами, ложкой. Кто не мог – замерзали насмерть... Их хоронили в общих могилах, ведь было их очень много. Анна Алексеевна показывает эти длинные холмики. Никаких обозначений. Могилы затянуло травой и найти их очень трудно. «Никому они не были нужны: ни тогда, ни сейчас», – сетует она.
Мы хотели положить на эти холмики хлеба. Но ни у кого не оказалось ни кусочка, ни сухарика. Тогда стали искать по карманам хоть какую-то еду, но безрезультатно. Отыскался лишь шоколад. После некоторого сомнения, всё же решили оставить его, хотя вряд ли почившие здесь знали его вкус...
Деревянные кресты
Не могут стереться из памяти и поездки по местам старообрядческих деревень. Вот кладбище. Покосившиеся деревянные кресты, таблички с выцарапанными именами. Кое-где сохранились поблёкшие от времени фотографии, и мы долго смотрим на них. Мы здесь вместе с Сергеем Ивановичем Аликиным. Он родом из этих мест, сейчас живёт в деревне Симоново, очень любит и знает свой край. Такое ощущение, что о каждой могилке на кладбище может рассказать.
Наш маршрут лежит в районе бывшей деревни Талка. «Большая была, дворов тридцать, – вспоминает Сергей Иванович. – Жили только кержаки». И как во многих местах, от деревни осталось только поле... «Кладбище сохранилось, потому что родственники умерших живут недалеко, за могилами ухаживают», – поясняет проводник.
На оном из кладбищ есть затерянная могила старовера, который показал дорогу белым в Гражданскую войну. Но в каком именно месте, уже никто не знает. «Те, кто знали, давно уж сами в землю легли...». После Талки держим курс в деревню Большой Бизь. Здесь пока ещё теплится жизнь. Шестеро постоянных жителей (три семьи по два человека) живут за счёт небольшой фермы и немудрёных пенсий. «Раньше деревня была – ого-го!» – машет рукой в сторону местный житель. По его словам, деревня насчитывала больше полсотни дворов, держали много разной живности, были школа, сельпо и клуб. Сейчас в «школе» ремонтная мастерская, а чёрные развалины домов напоминают, что здесь когда-то жили люди. «Жаль деревню, – вздыхает Сергей Иванович на обратном пути. – Несколько лет – и будет, как в Талке».
Поиски на станции Унь
Очень интересной оказалась поездка в посёлок Унь Свердловской области. Признаться, мы даже не ожидали такого краведческого улова в первую же разведывательную поездку.
Унь – посёлок-станция, живёт около двух сотен жителей. Все, по большей части, – староверы. Особенно выделяется в посёлке дом семьи Балчуговых. Добротный, из красного кирпича. Дверь открывает хозяин – огромная борода почти по грудь и таких же размеров улыбка. Колоритный мужчина!
Он рассказал, со слов отца, что в посёлке во времена Гражданской войны были активные бои. Ведь отсюда – прямая дорога на Кын. Были бои – должна быть могила. Где же она? Александр вызывается нам её показать. Как был в домашних тапочках, так и пошлёпал по лужам на окраину посёлка. «Где-то на этой поляне», – пытается вспомнить Александр. Ходит кругами по опушке, озирается по сторонам. «Или здесь?..» – местный житель неопределённо машет в пустоту.
Мы огорчённо переглядываемся. А кто ещё может подсказать точное место? Александр усиленно морщит лоб. «Наверное, уже никто...» – с огорчением протягивает он. Что же получается, могилу теперь совсем не найти? Наш проводник советует обратиться к бывшей учительнице местной школы, которая как раз и водила Александра и его одноклассников на это место больше тридцати лет назад. А его жена Марина вызывается проводить нас. Едем на другую сторону посёлка к учительнице математики Зинаиде Фёдоровной Кишмерёшкиной. Она взволнована нашим приездом, сразу соглашается помочь. Зинаида Фёдоровна прекрасно помнит, как каждый год на 9 мая весь посёлок собирался у этой могилы, потому что памятника Великой Отечественной не было. Стоп, значит, на могиле был памятник? «Конечно, был. Да ещё какой!» Вместе с Зинаидой Фёдоровной идём на то же место, куда перед этим водил Александр. Учительница внимательно оглядывает опушку. «Какое место вам Саша указал?» – Зинаида Фёдоровна оглядывается по сторонам. Показываем. «Нет, это не то. Нам нужны ёлки». Выбираемся из мелколесья на полянку. Прямо в центре растут четыре крупных ели. «Вроде тут...» – Зинаида Фёдоровна ходит вокруг ёлок и пытается вспомнить. Мы не мешаем. Вдруг она ныряет под еловую ветку и достаёт оттуда грязную тёмно-зелёную доску. «Всё верно, здесь памятник стоял. Это же доска от оградки!». Записываем GPS-координаты могилы. Спрашиваем, почему обелиск не сохранился. «Даже не знаю... Какой-то мужик убрал. Вроде как мешал памятник его коровам пастись. А никто тогда и не возмутился». Откровенно говоря, мы были в шоке. Полвека стоял памятник, а потом – раз! – и нет. И никому нет дела. Но Зинаида Фёдоровна, видимо, решила окончательно ввести нас в ступор: «Если вы к нам приедете новый памятник ставить, мы вам обязательно поможем...» Вот это да! А если бы мы не приехали, вспомнили бы жители Уня об этом месте? Ведь установка нового памятника на могиле – задача местных, а не приезжих. А мы могли бы оказать лишь поддержку инициативе жителей Уня.
Вот так даже там, где есть жизнь, не говоря уже про заброшенные деревни, память исчезает бесследно из-за равнодушия. А ведь Максим Горький предупреждал: «Тот, кто не помнит своего прошлого, обречён пережить его снова».
А было их 18...
Одна из важнейших поездок – в посёлок Рассолёнки. Здесь нас ждёт старожил и активный краевед Виталий Шатробаев. Он станет нашим проводником к месту бывшей деревни Деменёво. На «Ниве» Николая Александровича Латкина до урочища Журавлик, а оттуда вниз по Чусовой на моторной лодке.
Прибыв на место, Виталий Васильевич уточняет: «С шестьдесят пятого году у нас тут покос был». С трудом продираемся по берегу сквозь густую траву в рост человека. Наша цель – найти братское захоронение красноармейцев времён Гражданской войны. «Здесь была застава Лесновско-Выборгского полка, – продолжает рассказ наш проводник. – Восемнадцать ребят из окрестных деревень. А тут в Деменёво было четыре хозяйства всего. И красноармейцы-то эти спали в овине. Белые, по наводке предателя Чудинова Николая Филипповича из Усть-Серебряной, «сняли» ночью часовых, а остальных, спящих, закололи штыками».
Виталий Васильевич увлечён рассказом и давно перестал замечать комаров и мошек, тучами витающих над нами. Он ищет среди травы приметный камень у старой берёзы, но пока безрезультатно. (Потом выяснится, что берёза упала.) Наконец, над рекой разносится его протяжный радостный крик: «Нашёл!». Устремляемся к нему, видим небольшой белый камень. Несколько мгновений – и Николай Александрович уже втыкает в землю временный опознавательный крест, тут же вырубленный из ивняка. А Виталий Васильевич начинает читать стихи собственного сочинения: «Вот я снова в Деменёво, там, где был у нас покос... После зимней-то разлуки я приветы ей принёс!»
Эти строчки стали лейтмотивом всей нашей экспедиции. Мы надеемся, что когда-нибудь времена изменятся, и о забытых вспомнят вновь...
А Виталий Васильевич, сидя у небольшого костерка на берегу Чусовой, сокрушается, что никто об этой могиле не знает, хотя проплывают тут туристы по несколько тысяч за лето.
«Хорошо бы на этом месте памятник поставить!» – мечтательно говорит он. Ну что ж, пусть сбываются мечты у добрых людей! Буквально всем миром за неделю мы сделали памятник и вновь приехали в Деменёво, устанавливать его. Виталий Васильевич был очень рад этому!
Итогом этой краеведческой экспедиции стал документальный фильм «Вот я снова в Деменёво». На мой взгляд, фильм получился интересным и, главное, очень честным. Смотрите его на YouTube канале «Все Дороги Мира»! А мы из всех поездок вынесли огромное количество интересного краеведческого материала и идей, которые впоследствии обязательно должны воплотиться в очень интересные краеведческие проекты.