В годы войны люди вели себя по-разному, проявляя и трусость, и героизм. Одни под огнем противника выполняли приказ и рвались в атаку, другие притворялись ранеными и прятались в окопах. Наша односельчанка, Татьяна Федотовна Марченко, не была на фронте, не слышала, как свистели пули и рвались снаряды, она труженица другого фронта – трудового, который в годы войны был не менее важен.

Тане Марченко в 1941 году исполнилось 12 лет. Веселая, озорная, хулиганистая девчонка успешно закончила пятый класс, во всю уже помогала маме по хозяйству и была по-детски счастлива. Веселого нрава, остренькая на словцо, она никогда не унывала, а если слегка взгрустнется, она запевала песню и грусть проходила сама собой. Она пела всегда: когда полола грядки, доила корову, бежала знакомой тропинкой в школу. Тот воскресный июньский день сорок первого Таня запомнила на всю жизнь. С утра ярко светило солнце, день обещался быть солнечным, жарким, ничто не предвещало беды. Но вот на ее улице появился верховой, лошадь странно плясала под ним, крутила головой, а он громким голосом звал всех в контору. Люди, не спрашивая, молчаливой вереницей потянулись по знакомому адресу. Там уже стоял стол, накрытый скатертью, и директор Акимов (имя, отчество его она забыла) произнес короткую, но запоминающую речь: «Товарищи! На нашу Родину напал злейший враг – фашистская Германия…». Стояла неимоверная тишина. Он говорил и его каждое слово, как удар молота било по вискам, обрывалось где-то в груди. Она не знала, где находится Германия, но уже представляла, что это не страна, а какой-то страшный зверь, а кто там живет вовсе не люди, а страшные чудовища. Потом он достал какие листы и стал зачитывать имена и фамилии ее односельчан. Их было 75 человек, которые сегодня же должны были уйти на защиту Родины. Заголосили, запричитали женщины, их голоса слились и получился не плач, а какой-то нечеловеческий вой. Она не помнит, как ушли из села эти 75 мужчин. Но зато всех следующих провожали всей деревней, голосили, кричали, проклинали войну, немцев. И так было до тех пор, пока не осталось в деревне ни одного мужчины. В апреле 1942 года вместе с другими ушел на защиту Отечества и ее отец.

Деревня, словно замерла на время. Когда-то веселая и шумная, с гармошками и балалайками, она погрузилась в нескончаемую грусть. Люди ждали вестей с фронта, и они приходили: письма и похоронки. Ждали писем от отца Танина мама, она и еще трое маленьких детей. «В сентябре 1942 года, - вспоминает Татьяна Федотовна, - у меня с утра как-то давило сердце, помню бегу по той дороге (показывает рукой за деревню), там канавы были, прыгаю с одной на другую, будто ж пою, а оно не пою, а вою. Услышала себя, страшно стало, то я батьку вещала, чуяла, шо его не стало…». Вот так Таня, ее младшие сестры и брат потеряли отца и она, тринадцатилетняя девочка, стала взрослой, первой помощницей мамы, незаменимой работницей в колхозе. После смерти отца ее сразу же забрали в колхоз, где она работала вместе с женщинами и другими детьми. Мужчин не было, только престарелые деды, а позже стали приходить раненые, искалеченные на войне солдаты. Делали всю работу: на быках и коровах пахали, возили, косили и жали серпами и косами, молотили вручную. Голодные, раздетые, кто в чем, в дождь и холод, в жару и слякоть, а «трубачили», как хорошие мужики. Женщины, отработают световой день, уходили домой, там же дети оставались. «А нас, с 28 -29 года, як вывызуть в конциапрэля в брыгаду и тикы в конци июня прывызуть домой, як покос був, ночувалы дома, а як уборка– опять в брыгаду»,- рассказывает Татьяна Федотовна на своем украинском говоре. «Ой, було всякого, и прыставалы, шо ни рук, ни ног нычуялы, и плакалы, и смиялысь. И гармошка у нас на брыгадибула, даже дед Дэмьян на скрыпкиграв, наспиваемся, надурачимся, а тоди утром нас не добудятся». В начале войны молодым девчонкам и мальчишкам тоже хотелось повеселиться, развеять грусть, начнут петь или плясать, а начальники услышат и давай их корить: «Шо вы делаетэ, ваши батьки на фронте кровь пролывають, а вы смиетэся?». «Но это было в начале войны, когда немец только наступал, злорадствовал на русской земле, - вспоминает Татьяна Федотовна,- а потом, когда его погнали прочь, сами заставляли и песни петь, и плясать, и смеяться, да еще говорили, что пишите своим батькам на фронт, что вы не унываете, работаете». Так безграмотные колхозники, оказывается, были хорошими психологами по жизни, они понимали, что голодные и босые дети должны питаться энергией своей молодости. Председателем колхоза имени Шевченко, где работала Татьяна Федотовна, был Филонич М.А., строгий человек, а бригадиром ЯнгольУльяна Романовна. Она хоть и строгая была женщина, но аккуратная и чистоплотная, да и к детям-подросткам с жалостью относилась. На бригаде было вытопят баню, вымоют, выпарят упряжь, а потом детей моют с дегтем, постель, какая была, пропарят. «Вот так с теми ж вошами-гадами боролись»,- заключает Татьяна Федотовна.

«Баба Таня, а вы лично какую работу выполняли?»,- спрашиваем мы нашу собеседницу. «Та всяку, диточкимои, всяку, шонызаставлялы, всэ делала». И мы узнали, что с 13 лет она вместе с Мещеряковой Катей, Кушнаренко Катей, Филипановым Иваном, такими же, как она, на быках возили сено с поля, сами его укладывали, сгружали, скирдовали. А зимой были конюхами, ухаживали за колхозными быками. Как жалко им было полуголодных быков, не хватало им сена, соломы, подстилки почти не было, быки всю съедали. А навоз примерзнет, начнут чистить, а сил содрать его не хватает. А весной на быках пахала, была «плугатырем», значит, за плугом шла, сама его точила, ремонтировала. Были еще «погонычи», те, кто быков или коров погоняли. Женщины постарше боронили на коровах. «Всем доставалось»,- сетует Татьяна Федотовна. Тут вспомнила она, как они пахали на корове, а сами же голодные были. Вот пропашут от края до края, надоят немного молока, выпьют и опять пашут. А вечером доярка Вера Тимофеевна Кушнаренко ждет корову, доить надо, кормить же всех бригадных, а молока там «с гулькин нос». Во время покоса стога метали, подкопняли, а мальчишки Прут Николай и другие, лет по семь им было, таскали копна лошадью на веревках. Маленькие, неумелые, то копну развалят, то веревки развяжутся, а они, девчатки, повзрослее были, учили их, помогали. Еще она была прицепщиком во время уборки. Хлеб убирали прицепными комбайнами. Трактористками были Трифонова Варвара Ивановна, Донец Анна Андреевна, Кушнаренко Екатерина Харитоновна. И ломались трактора, и забивались комбайны, как могли, ремонтировали сами.

Всему научила детей война, но, главное, научила быть сильными, стойкими, верить в победу. И дождались ее! «Мы работали в Кириках,- вспоминает Татьяна Федотовна,- как появился верховой и издали закричал: «Бросай работу! Война закончилась!». Мы всё покидали и бегом в деревню! Семь километров за 20 минут пробежали! Тут все и плачут, и радуются! И мы радовались, хоть своих «батькив» не дождались, так другие остались, не всех же поубивали. Хоть придут, да нас сменят, может, хоть трошки легче станет».

Но легче не стало еще долго. Так и продолжали эти девчата и ребята работать в колхозе, жить в бригаде, практически ничего не получая за свой труд. Даже в 1947 году, когда она вышла замуж за Марченко Ивана, они, будучи молодоженами, долго жили и работали в колхозной бригаде. Особенно трудно было в 50-51 года, когда страшный неурожай прошел по нашим полям, был голод, люди болели, умирали, жили в землянках. Лишь в 1954 году получили хороший урожай, люди радовались, убирали ночами до 3-4 часов утра, пока не выпадет роса. Убирали на комбайнах, косили косами, только бы сохранить, только бы успеть!

А Татьяна Федотовна уже работала дояркой, ухаживала за своими буренками. И всегда была впереди других. Так и осталась верной своей профессии до самой пенсии. За добросовестный труд ее уважали, ценили в коллективе, ее портрет всегда украшал Доску почета. Ее награждали грамотами, медалями, ценными подарками, премировали путевками в Сочинский санаторий, где в 1964 году она отдыхала вместе с мужем, а позже одна. Она была депутатом сельского Совета. Где бы ни трудилась Татьяна Федотовна, какие бы общественные поручения не выполняла, всегда была добросовестной труженицей, честной подругой, человеком сильной воли, несгибаемого характера, необыкновенной стойкости. Она и сейчас, в свои 90 лет, будучи мамой троих взрослых детей, бабушкой для семи внуков и пяти правнуков, остается неунывающей и оптимистичной женщиной, примером трудолюбия, честности и порядочности.

Катя Шилко, Новосибирская область, Доволенский район, с. Согорное.
Работа представлена на конкурс Юных журналистов "Добро пожаловать"